Когда-то давно, полтора века назад, в популярном журнале «Москвитянин» часто публиковали истории из прошлого Московской губернии и других земель.
Среди прочих статей мы нашли в подшивке «Москвитянина» историю, записанную калязинским краеведом и историком Иваном Беллюстиным. Он поведал о том, как в начале XVIII века, то есть более чем за полтора века до того, как Беллюстин об этом написал, крестьяне Весьегонского уезда своими силами уничтожили банду разбойников.
Причем Беллюстин не поленился съездить в село Чамерово, где к тому времени жило около 300 человек, – и среди них были потомки тех, кто принимал самое активное участие в охоте на разбойников. Беллюстин вернулся домой в полном восхищении. «Никогда мне не приходилось слушать столь дивной истории, которая напоминает волшебную сказку, но происходила с настоящими людьми, память о которых до сих пор хранится весьегонскими крестьянами», – записывал историк. История действительно удивительная. Кстати, и село Чамерово сохранилось до наших дней, не так давно оно было центром Чамеровского сельского поселения.
А дело было в следующем. В окрестностях села (вокруг много лесов, болот, было где спрятаться) обреталась большая шайка разбойников, наводившая страх и ужас на местных жителей. Спасения от нее не было никому. Грабили они и купцов, и дворян, и крестьянство (довольно зажиточное, кстати, поскольку подати они платили государству, т.е. были черными, не помещичьими — Русский Север все-таки). Чтобы вызнать, где люди хранят деньги и ценности, шайка прибегала к чудовищным пыткам. Например, своих жертв, чтобы они были сговорчивее, подвергали «татарскому дознанию»: горящими вениками хлестали несчастных по пяткам, приговаривая – говори, где деньги спрятал. К такой экзекуции, как известно, в свое время прибегали татарские захватчики, и выдержать ее не мог никто: испытывая невыносимые страдания, люди рассказывали разбойникам все, что знали. И все равно если они оставались живыми после таких пыток, то доживали свой век инвалидами.
С разбойниками пытались бороться и местные помещики. Один из них вытребовал из Твери воинскую команду, и еще один отряд прибыл из Бежецка. Однако никакого эффекта это не принесло. Солдаты, присланные для отлова банды, в деле своем не преуспели. Отряд сидел безвылазно в самом Чамерово, а между тем ограбления купцов и путников на окрестных дорогах продолжались. Не добившись никаких результатов, воинская команда вернулась в Тверь, после чего разбойники окончательно почувствовали, что теперь им никто не сможет противостоять.
Местные крестьяне боялись, что рано или поздно разбойникам надоест сидеть в лесах и они станут наведываться в Чамерово. Так и произошло! Как-то ночью банда напала на стоявший на окраине дом солдатки Никифоровой. Они ограбили дом, вынесли из него все ценное, а саму избу подожгли. Сама Никифорова спряталась в бане, разбойники не стали ее искать и ушли в лес так же стремительно, как и появились.
Когда чамеровские крестьяне поняли, что ни от властей, ни от воинских начальников помощи ждать не приходится, они стали собирать свой отряд для отпора разбойникам. К сожалению, историк Беллюстин не оставил в своей статье имен тех крестьян, которые решили самостоятельно защищаться от супостатов. Писцовые книги с именами жителей Чамерово велись только с 1780 года, к тому времени всех участников этих событий уже давно не было на свете. Известно только одно имя – отставного солдата Луковникова, который по собственной воле стал тренировать добровольцев, учил их обращаться с оружием, действовать во время сражения, совершать необходимые маневры. Благодаря этому человеку разрозненный крестьянский отряд (в него вошли крестьяне не только из Чамерово, но и из нескольких соседних деревень, страдавших от разбойников) постепенно превратился в неплохую воинскую команду.
Местные охотники, которые хорошо знали окрестные леса, знали, где разбойники организовали свою «базу». Это было неподалеку от истока реки Суховетки, рядом с деревней Максимцево. Там разбойники облюбовали заброшенный дом на берегу реки, который превратили в свою резиденцию. Сюда приводили пленных из очередного набега, здесь же хранили и награбленные богатства.
Луковников понимал, что в открытом бою разбойники, вооруженные ружьями и пистолетами, без труда разгромят крестьянский отряд, где все были вооружены вилами, топорами и прочим. В отряде, сообщает Беллюстин, имелось всего два ружья и старая кавалерийская сабля (возможно, принадлежавшая самому Луковникову). Поэтому крестьяне решили применить военную хитрость. Подкрасться ночью к разбойничьей крепости и перебить всех негодяев. Для этого нужно было захватить их врасплох.
И вот в одну осеннюю ночь, когда шел сильный дождь и все разбойники прятались от непогоды в избе, крестьянский отряд бесшумно подошел к крепости на берегу Суховетки и окружил здание. Разбойники не ожидали никакого нападения, поэтому даже часовых не выставили. Крестьяне окружили здание и подкрались к самым его стенам. После чего стали поджигать специальные гранаты, составленные из пороховых зарядов, и бросать в окна. Начался настоящий ад! Взрывы гранат настолько переполошили разбойников, что они стали вылезать через окна, выбегать из дверей, где их уже встречали топоры и вилы крестьянского отряда. Луковников грамотно распределил силы. Он предположил, что часть бандитов будет пытаться спастись, переплыв реку, поэтому оставил часть своих бойцов на другом берегу. Как только разбойники бросались в воду, чтобы спастись, на другом берегу крестьяне зажгли факелы. Каждого негодяя, переплывшего реку, либо убивали на месте, либо крепко связывали.
Последним из избы попытался выбраться атаман разбойников, но его ждала страшная участь. Крестьяне загнали его обратно в избу, в которой лежали убитые и умирающие члены его банды. Дверь избы приперли бревном, избу обложили хворостом и подожгли. «После чего избу вместе с атаманом сожгли, и в конце концов он сгорел так, что от него остался только пепел», – сообщает Беллюстин. Месть крестьян оказалась страшной: вряд ли атаман рассчитывал, что безропотные местные жители, на которых его шайка наводила ужас, сумеют предать его такой чудовищной смерти – сжечь заживо.
Незавидная участь ожидала и оставшихся в живых разбойников. Крестьяне загнали их в старый сруб, который обложили камнями, хворостом и тоже сожгли заживо. Пепелище сруба засыпали землей, и даже спустя полтора века Беллюстину рассказывали, что местные жители знают это место как «разбойничью могилу». Хотя сам историк предполагал, что это уже чистой воды легенда, объясняющая происхождение находившихся, видимо, где-то рядом древнерусских курганов. В северной части Руси действительно часто курганы обкладывали камнями.
Так или иначе, но с шайкой, одной из самых многочисленных, было покончено. Весть о том, как весьегонские крестьяне жестоко расправились с разбойниками, как они сожгли заживо атамана и уничтожили всю его шайку, разлетелась по соседним уездам. Что в этой истории было реальностью, а что вымыслом, сейчас уже не скажешь, но факт остается фактом: больше никакие «лихие люди» не беспокоили Весьегонский уезд, и разбойники обходили его за тридевять земель, памятуя о жестокой расправе, которой подвергли их «коллег». Эффект от этой истории оказался настолько сильным, что даже спустя несколько поколений приезжим рассказывали эту страшную историю о том, как крестьяне под командованием отставного солдата начисто извели целую разбойничью шайку.
Правда, Иван Беллюстин записал еще одну интересную историю о том, что якобы разбойники незадолго до уничтожения банды успели где-то в укромном месте спрятать награбленные монеты. Якобы основные богатства крестьяне обнаружили в их «генеральной резиденции» и разобрали их по домам, но некий остаток, насчитывавший несколько сотен золотых и серебряных монет, так и остался ненайденным. «Наверное, бежецкие и весьегонские леса хранят немало таких кладов мрачного и кровавого происхождения, и сколько проклятий жертв грабежей лежит на этих сокровищах, можно только догадываться», – писал историк Беллюстин. Возможно, так и есть, и разбойничьи клады в местных лесах еще ждут счастливчиков, которым предстоит их обнаружить.
Владислав ТОЛСТОВ
