В Ржеве не утихают дебаты по поводу профессионализма местных эскулапов. Поводом к этому послужила история, которая произошла нынешней весной.
В городской больнице от менингита, вызвавшего отёк мозга, скончалась 40-летняя Наталья Шевченко, мать двоих детей, буквально за две недели до смерти родившая второго ребёнка. Родственники умершей уверены, что Наталью можно было спасти и обвиняют врачей в халатности. Не так давно сестра умершей женщины – Светлана Лебедева, поделилась в соцсетях своей точкой зрения на причины трагедии.
Мы решили разобраться в ситуации и поговорили с людьми причастными к этой жуткой истории.
О чём говорят родственники?
В Ржеве наш корреспондент встретился со Светланой Лебедевой . Оказалось, что Светлана буквально на следующий день после похорон провела собственное расследование обстоятельств смерти сестры. И за это время ещё более укрепилась в мысли, что в произошедшем виноваты медики. Вот что она рассказала в интервью журналисту «Тверь24».
— Светлана, для начала немного расскажите о Вашей сестре. Каким человеком она была?
— Наталья была старше меня на 7 лет и, разумеется, во многом, как старшая сестра была для меня примером. Обладала сильным характером и здоровьем, была позитивным и неравнодушным человеком, не могла пройти мимо несправедливости. Работая в столовой в воинской части, Наталья написала жалобу в военную прокуратуру о том, как плохо кормят солдат. По её обращению проводилась проверка. На работе ей угрожали испортить запись в трудовой, но она нашла юриста, отстояла и свои права, и права военнослужащих. У неё было чуткое сердце… Была и любящая семья – муж Алексей, старшая дочь Маша. 22 марта родилась младшенькая – Вероника…
— Светлана, в интернете Вы писали, что проблемы со здоровьем у Натальи начались ещё в роддоме.
— Да, это так. Незадолго до родов сестра легла на сохранение. В палате было холодно, она простыла. Пожаловалась медсестре, на что та ответила : «Мы сами с соплями». В общем, рожала Наташа (ей делали кесарево сечение) уже приболевшая. У нас есть подозрение и на то, что ей занесли инфекцию во время операции. После родов Наталья почувствовала боль в спине, а потом начались ушные боли.
— Когда наступило ухудшение?
— Через неделю после выписки из роддома. У неё появились сильные боли в ушах, резко подскочила температура. 6 апреля, в субботу, ей вызвали «скорую». По идее, «скорая» должна была пригласить на дом терапевта, но этого сделано не было. Сказали: найдите ЛОРа. Поликлиника была уже закрыта. Тогда муж отвёз Наталью сначала к платному доктору, но к нему на приём опоздали. Пришлось ехать в приёмное отделение ЦРБ. Её осмотрел дежурный врач, хирург. Он сказал, что не является специалистом по таким заболеваниям и предложил Наталье лечь в больницу до понедельника, чтобы дождаться отоларинголога. Сестра сказала, что в понедельник придёт на приём сама, ведь дома её ждала новорождённая дочь. Дежурный врач посоветовал принимать антибиотики, на что Наталья, ответила, что кормит ребёнка грудью и, переждав приступ боли в ушах, ушла.
8 апреля Наталья пришла на приём к ЛОР-врачу, полтора часа отмучалась в очереди. После осмотра врач также посоветовал принимать антибиотики, но сестра и ему пояснила, что является кормящей матерью. Врач не стал настаивать на антибиотиках, а прописал ей только капли от насморка. Впоследствии я сама говорила с ЛОРом, и он сказал, что срочного применения антибиотиков «не видел», что в больницу мою сестру «класть было не с чем». По моему мнению, врач недооценил состояние Натальи…
— Как развивались события дальше?
— В этот же день, когда Наташа вернулась от ЛОРа, у неё до 38-ти подскочила температура. Вечером она начала принимать парацетамол (ребёнка кормить перестала). На следующий день рано утром у неё снова поднимается температура до 39-40.Муж вызвал «скорую», Наташе сделали укол от температуры и уехали.
А через два часа сестра впадает в кому 2-й степени (кома степени 2 или сопор – состояние, при котором человек теряет сознание и не выходит на контакт с людьми, почти не реагирует на болевые стимулы – прим ред.). Муж снова вызывает скорую.В таком состоянии Наталью на «скорой» доставили в больницу на улице Карла Маркса и положили в реанимацию. 10 апреля она пришла в сознание. Ей диагностировали менингит. 11 апреля сестру почему-то перевели в обычную палату отделения неврологии, хотя говорили, что переведут в ЦРБ на ул. Грацинского. Мы предлагали её перевезти в Тверь. Но нас успокоили, что наблюдается положительная динамика.
В последний день жизни Наташи я под вечер пришла к ней в палату, до меня там дежурил её муж. Сестра с трудом разговаривала, у неё беспрерывно шла слюна, слышались нечастые хрипы.
Уже после смерти сестры я прочитала в медицинских источниках , что хрипы — это признак того, что человек в критическом состоянии, и если не принять экстренных мер, он может умереть! Но медики делали вид, будто ничего не происходит. Они понимали, что Наталья при смерти и просто махнули на неё рукой, не захотели возиться. Только ставили ей капельницы для отвода глаз. Лично у меня сложилось такое впечатление. Думаю, если бы её снова перевели в реанимацию, она осталась бы жива. Но никаких попыток со стороны врачей спасать Наталью я не заметила…
Через пару часов у сестры начался сильный жар, она вся покрылась потом, я только успевала менять влажные салфетки. Обратилась к дежурной медсестре с просьбой уколоть её от температуры, та сделала укол, но, как выяснилось, врачу об ухудшении состояния больной не сообщила. После укола Наталья притихла, мне показалось, ей полегчало. Я вышла позвонить родителям, а когда вернулась, глаза у Наташи были закрыты. Сначала я подумала, что она просто спит. Медсестра зашла снять капельницу, но состояние Натальи не проверила. А в полночь Наташи не стало, она умерла у меня на руках…
Как рассказала Светлана Лебедева, на следующий день после похорон она обошла всех врачей, которые лечили её сестру эти несколько дней. Информация была противоречивой.
Дневной врач сказала, что смерть Натальи для них самих стала неожиданностью, поскольку днём у неё было состояние средней степени тяжести, наблюдалась положительная динамика. О чём она и сделала запись в журнале.
ЛОР-врач сообщил, что когда Наталью перевели в общую палату, она не могла держать голову, периодически открывала и закрывала глаза.
Ночной врач на вопрос Светланы, почему сестру не перевели в реанимацию вечером, когда её состояние ухудшилось и начались хрипы (которые доктор вряд ли мог не услышать) тоже ответил что-то невразумительное , вызвало сомнение: читал ли он вообще записи в журнале, сделанные дневным врачом?
Светлана Лебедева написала жалобу в Минздрав. Пришёл ответ, что были нарушения в роддоме и в ЦРБ, лечившим Наталью Шевченко медикам был сделан выговор и что впредь это не повторится. После этого Светлана подала заявление в Следственный комитет на четырёх медиков, которые, по её, недооценили состояние Натальи Шевченко и не приняли должных мер к спасению пациентки. Это ЛОР-врач, дневной и ночной врачи в стационаре ЦРБ, а также дежурная медсестра.
Сейчас СК продолжает расследование этого дела. Как сказала Светлана Лебедева, она хочет добиться, чтобы медиков, лечивших её сестру, как минимум отстранили от работы. Родственники надеются и на денежную компенсацию, которая семье умершей Шевченко сейчас крайне необходима. Ведь с полугодовалой Вероникой, лишившейся мамы, сейчас находится её отец – Алексей Шевченко. Алексей был вынужден взять декретный отпуск. А с новорождённой на руках прожить на небольшие декретные очень сложно. Старшая дочь Шевченко – Мария, сейчас учится в одном из техникумов Торжка…
Как считают врачи?
В Ржеве мы также побеседовали с одним из местных врачей (доктор попросил не называть его имени). Этот врач не занимался лечением Натальи Шевченко, но о случившейся трагедии, разумеется, наслышан. Вот что он думает по этому поводу:
— Безусловно, произошло очень печальное событие, и я понимаю эмоции родственников, особенно если учесть, что умершая была молодой женщиной, молодой мамой. Но вместе с тем считаю, что давать резкие оценки действиям моих коллег до тех пор, пока в этом деле не разобрались правоохранительные органы, преждевременно и неэтично. Насколько мне известно, ещё до поступления в больницу врачи назначали Наталье Шевченко лечение антибиотиками. Но больная их принимать отказалась, занималась только симптоматическим лечением (то есть, принимала какие-то капли, гомеопатические препараты), хотя в тот момент ей требовались более сильные лекарства. Но ведь весь вопрос в том, что врачи не могут заставить пациента принимать что-либо без его желания. В моей практике есть масса таких примеров. Достаточно сказать, что сейчас многие родители, начитавшись интернета, отказываются делать прививки своим детям, полагая, что это крайне вредно. Врачи могут только попытаться доказать им обратное, но заставлять мы никого не вправе – так предписано и в законах.
Важно разделять понятия – халатность и врачебная ошибка. Халатность – это преступление, а врачебная ошибка – человеческий фактор, от которого не застрахованы представители любых профессий. Ну, вот скажите, вы, как журналист, в своей работе допускаете ошибки? Наверняка, допускаете. И мы, к сожалению, допускаем. Понятно, что ошибки врачей воспринимаются в обществе особенно болезненно, ведь на кону стоят здоровье, а иногда и жизнь человека. Но сама по себе врачебная ошибка исключает умышленность преступных действий. Ведь случается и такое, что ошибки в интерпретации допускаются не в силу непрофессионализма медиков, а из-за того, что болезнь имела особенное течение (так называемые казуистические случаи), либо жалобы больного были не совсем объективными, но в этом нет вины самого врача.
К сожалению, негативное влияние оказывает и нехватка врачей, которая остро ощущается в провинциальных городах. Например, в Ржеве не хватает многих узких специалистов. Тем единицам, что остались, справляться с потоком больных бывает крайне сложно. Наше государство сегодня не ведёт политику, направленную на повышение качества медицинского обслуживания, и это, как видим, приводит к печальным последствиям…
Что отвечает Минздрав?
Депутат Законодательного Собрания Андрей Истомин направил официальный запрос по ситуации в Министерство здравоохранения Тверской области. Парламентарию ответили, что территориальным органом Росздравнадзора была проведена проверка качества и безопасности медицинской деятельности ГБУЗ «Ржевский родильный дом» и ГБУЗ «Ржевская ЦРБ». В ходе проверки был выявлен ряд нарушений порядков оказания медицинской помощи, утверждённых федеральным Минздравом. По результатам проверки составлен акт, в адрес и. о. главного врача Ржевского роддома и главврача ЦРБ будут направлены соответствующие предписания.
Также облминздрав проинформировал, что с целью устранения и недопущения впредь выявленных нарушений, руководству роддома и ЦРБ приказано усилить внутренний контроль за качеством оказания медицинской помощи, рассмотреть вопрос о привлечении к дисциплинарной ответственности сотрудников, допустивших нарушения.
Остальные сведения, касающиеся деталей лечения Натальи Шевченко, представляют врачебную тайну, часть сведений не может быть оглашена до завершения следствия по факту смерти пациентки, которое ведёт СК РФ.
Мы будем надеяться на объективное расследование смерти Натальи Шевченко и обязательно проинформируем читателей о его результатах.
